Выдающийся русский мыслитель, философ, социолог и экономист Владимир Александрович Базаров (Руднев) по праву может быть назван гордостью российской науки. Думается, что его вклад в экономическую науку недооценён. Далеко не полные сведения о нём приведены и в Википедии. Пора воздать должное научным трудам этого человека.
Владимир Александрович Руднев родился в Туле 8 августа 1874 года в семье врача А.М.Руднева, руководившего губернской земской больницей и бывшего семейным доктором при имении Толстых в Ясной Поляне. Учился в тульской классической гимназии. Здесь в третьем классе он познакомился с переведенным из ярославской гимназии Александром Малиновским, ставшим впоследствии широко известным под псевдонимом «Богданов». Так было положено начало их дружбе. По окончании гимназии они вместе поступили на естественнонаучное отделение физико-математического факультета Московского университета, который, однако, никто из них так и не окончил. За участие в студенческом движении Малиновский был исключен из университета с третьего курса, а Руднев, прошедший полный курс по специальности «химия», не успел сдать заключительный экзамен и получить диплом из-за ареста и высылки. В дальнейшем оба получили дополнительное образование: Малиновский – на медицинском факультете университета в Харькове, а Руднев – на философском факультете университета в Берлине.
В конце 1894 г. друзья встретились в Туле, где они приобщились к марксизму и начали вести пропаганду в рабочих кружках. Вскоре на научном и литературном небосклоне появилось новое имя –Базаров. Свою первую научную работу "Труд производительный и труд, образующий ценность", изданную в Санкт-Петербурге в 1899 году, Базаров написал в 24 года, не имея специального образования в данной области. Эта его работа имела научно-критический характер, а объектом критики был избран «Капитал» Карла Маркса. При этом Базаров подчёркивал своё уважение к нему, а свою задачу обозначил как «указание некоторых неточностей и противоречий, мешающих системе Маркса – Энгельса принять вполне стройный и законченный вид».
Базаров активно занимался просветительской деятельностью. Она представлена популярными работами, рецензиями, тематическими обзорами и переводами на русский язык иностранных трудов по истории, социологии, философии и экономике. Базаров был первым, кто перевёл на русский язык "Капитал" Карла Маркса (совместно с И.И.Скворцовым-Степановым). Публицистику Базарова отличал блестящий литературный стиль. Он написал около 300 статей по проблемам политики, экономики и культуры.
В июле 1917 г. Базаров отходит от большевиков и предпринимает неудавшуюся попытку создать новую партию социал-демократов интернационалистов. Оказавшись во время гражданской войны с семьей в Крыму, он в ноябре 1920 г. был арестован большевиками за «антисоветскую деятельность». В декабре ему удалось связаться с Горьким, благодаря ходатайству которого в марте 1921 г. Базаров, по указанию Ленина, был освобожден и возвратился в Москву. Там в это время проходил Х съезд РКП(б), принявший решение о переходе к новой экономической политике (НЭП). Для Базарова это было, поистине, зовом времени. Вскоре он приступил к работе в Госплане, где впоследствии стал членом Президиума и неоднократно выступал с докладами по важнейшим экономическим вопросам в Совете труда и обороны и в Совнаркоме СССР.
Наследие Базарова в области экономической науки включает исследования по анализу «кривых развития» капиталистического хозяйства и экономики СССР, механизма денежной эмиссии, показателей динамики производительности труда и др. Он является пионером разработки и применения в экономике математических методов и моделей. Он внёс вклад в создание научных основ теории и методологии планирования и прогнозирования развития народного хозяйства. Брошюра Базарова «К методологии перспективного планирования» (1924) была, по существу, первым научным трудом по этой проблеме. Он являлся также руководителем и участником практической разработки первых прогнозных и плановых проектировок.
Это была новая область, требовавшая неординарного подхода и учёта, наряду с экономическими, социальных и культурных факторов. Базаров был одним из первых, кто на деле продемонстрировал широкий междисциплинарный подход в экономических исследованиях. Рассмотрение роли человеческого фактора как решающего для создания новой экономики отличало Базарова от других видных экономистов того времени, не выходивших, как правило, за рамки сугубо экономической проблематики. Базаров уже в то время отметил тревожные для развития советской экономики симптомы. Это, прежде всего, бюрократия, которая, по его наблюдению, прогрессировала в направлении «формальной неуязвимости».
Базаров подчеркивал, что для успешного социалистического строительства необходима перманентная техническая революция, которая нуждается в создании заинтересованных творческих коллективов и в новых людях, в энергичной и талантливой молодежи. Он рекомендовал командировать за границу не "деятелей со стажем", а "инженеров и рабочих для практического изучения рационализации". Он настаивал на поощрении талантливых изобретателей, которые «ничего не приемлют на веру, ни к чему не присоединяются «целиком и полностью». Базаров считал, что необходимо создание такой общественной среды, где культивировался бы дух творчества, формировалось бы новое понятие о чести и достоинстве. Он выступал за общественное мнение, стимулирующее творческие искания.
Важнейшим условием экономического развития Базаров считал осуществление культурной революции, от которой он ожидал «ряда глубочайших социально-бытовых сдвигов» и «соответственных идеологических и политических преобразований". Очевидно, под этим подразумевались и демократизация политической системы, и пересмотр ряда основополагающих идеологических установок, и рационализация планирования и управления народным хозяйством. Базаров проявил себя как философ-экономист и в разработке принципов методологии планирования. Но его усилия убедить власть в том, что план может быть эффективен лишь тогда, когда он опирается на разумную экономическую политику, а не пытается заменить её, оказались безуспешными. Его призывы повышать долю социалистического сектора хозяйства исключительно экономическими методами воспринимались как политическая диверсия.
Еще в 1924 г. Базаров обосновывал оптимальность сохранения для России на длительный период смешанной экономики, позволяющей избежать как стихии чистого рынка, так и тотального планирования времен «военного коммунизма». В отличие от зарубежных экономистов, утверждавших, что при социализме объективные экономические расчёты и оценки невозможны, Базаров считал, что сочетание плановой и рыночной экономики (оказавшееся в ХХ столетии более жизнеспособным, чем «чистый» капитализм или «чистый» социализм) позволят обеспечить достаточную объективность экономических оценок и измерений. Но эти принципы были признаны "антимарксистскими".
Базаров тяжело переживал развернутую против него травлю. 1928 год стал последним, когда его ещё публиковали в периодической печати, хотя и с непременными редакционными отмежеваниями. Затем он был лишен даже возможности отвечать. Страшным ударом явилась для него трагическая смерть Богданова, за которой последовала кампания по разоблачению «богдановщины». В этих трудных условиях он не отрекся от друга, а наоборот, при каждом возможном случае подчеркивал значение его научных достижений. Последующие годы стали для Владимира Александровича мучительным продолжением жизненных испытаний. Но он держался весьма независимо: оказался единственным, кто публично отверг тезис академика Струмилина о необходимости подчиненности экономической науки «целевой установке», о том, что экономическая наука должна была стать вспомогательным средством, служанкой партийной идеологии.
После ареста в 1930 году Базаров вел себя достойно. Он (один из немногих) не признал себя виновным. Он продолжал утверждать, что политика и все другие области идеологии господствующей партии всё более и более проникаются духом авторитарности. Он подчёркивал, что учение Маркса в той интерпретации, которая ему даётся, всё более и более превращается в схоластическую догматику, в разновидность религии. По его убеждению, это неизбежно должно было привести к чрезвычайной застойности всех форм создающегося нового общества. Базаров настаивал на необходимости свободы теоретических обсуждений всех вопросов экономики, политики, истории, философии.
Последовало осуждение на пять лет, тюремное заключение, ссылка. Владимир Александрович Базаров мужественно переносил все испытания. Он скончался в Москве 16 сентября 1939 года. Труды Базарова до горбачёвской перестройки не переиздавались и почти не цитировались. В 1989 и 1990 г. были переизданы некоторые его статьи по экономике, однако сборник трудов, намеченный к изданию в серии «Экономическое наследие», так и не вышел в свет.
Среди обширного научного наследия В.А.Базарова особенно сильное впечатление производят его оригинальные и необычайно смелые исследования, посвящённые аналогии между экономическими и природными явлениями. В 1923 году он опубликовал в "Вестнике Социалистической Академии" (книга 4, стр.28-100) статью "К методологии изучения денежной эмиссии". В ней Базаров гениально отметил, что "уравнения, формулирующие законы эмиссии, тождественны с уравнениями идеальных газов". По мысли Базарова, денежная масса в обращении "действует аналогично давлению газа", а курс рубля "подобен объёму газа". Ёмкость рынка, согласно Базарову, характеризует "уровень энергии системы" и ставится в соответствие величине, равной произведению постоянной Клапейрона на абсолютную температуру газа. Доход от эмиссии Базаров сравнивает с работой газа при расширении. Он подчёркивает: "Это не случайная аналогия, не курьёзное совпадение, а один из бесчисленных примеров действительного единства или, точнее говоря, тождества организационной структуры в явлениях, по материальному составу своему совершенно различных". Это был поистине гениальный взлёт научной мысли, до сих пор не получивший достойной оценки в научном мире.
Этот вывод В.А.Базаров развивал и в своей книге "Капиталистические циклы и восстановительный процесс хозяйства СССР", изданной в 1927 году. Он делает попытку "применить к изучению динамических закономерностей общественного хозяйства конструктивные модели по образцу точного естествознания". Это было встречено экономической элитой с негодованием. Многочисленные титулованные оппоненты в один голос заговорили о принципиальной "неприменимости" математических методов к обществоведению по причине качественного своеобразия и большой сложности общественных явлений. Но такое отношение не остановило Базарова. По его мнению, отрицать сложность общественных явлений, конечно, не приходится. Но эта сложность не есть нечто исключительное. "Многие биологические, химические, физические процессы ничуть не менее сложны, чем процессы социальные, что отнюдь не исключает возможности применения точных методов количественного анализа", - отвечал Базаров оппонентам (стр. 66 в упомянутой выше книге).
Рассматривая процесс распродажи товаров на рынке, В.А.Базаров сравнивает его с химической реакцией водного раствора соды с соляной кислотой. Он рассуждает следующим образом: "Несколько упрощая процесс, можно допустить, что реакция превращения соды в поваренную соль (реализация единицы товара на рынке) происходит каждый раз, когда молекула соды встречается с молекулой соляной кислоты (когда нуждающийся в товаре покупатель фактически наталкивается на товар)...Покупатели нашего товара, в отличие от молекул, наделены сознанием и волей; их намерения, планы, расчёты бесконечно разнообразны, но, во всяком случае, не более разнообразны, чем те стихийные толчки, которые постоянно испытывают находящиеся в растворе молекулы, наталкиваясь друг на друга и на молекулы растворителя. Поэтому, поскольку мы имеем дело с массовым и притом анархически-рыночным процессом, нет никаких оснований утверждать, что статистические закономерности будут здесь при прочих равных условиях менее строги, чем в кинетической теории газов или в теории растворов" (та же книга, стр. 70). Столь подробное цитирование - дань моего уважения к трудам Базарова и восхищения его поразительной наблюдательностью, смелостью и широтой мышления. К сожалению, этому талантливому учёному не суждено было продолжить свою работу.
Конечно, это был лишь самый первый шаг на пути соединения экономической теории с естествознанием. Анализ Базарова ограничился рассмотрением лишь совокупности независимых покупателей и продавцов. Этот анализ ещё не проник в гораздо более важную и сложную сферу общественного производства. Рассмотренные Базаровым примеры относятся всё-таки к преимущественно формальной аналогии. Ещё не было ни нынешнего арсенала экономико-математических методов, ни современного уровня развития физики, химии, прикладной математики, вычислительной техники. А самое главное - не хватало исторического опыта социально-экономических перемен, на базе обобщения которого только и смогла возникнуть современная, междисциплинарная общеэкономическая теория.
Если вдуматься, приходишь к выводу: столь "крамольные" взгляды Базарова в то время и в той обстановке были не менее смелыми, чем высказывания Джордано Бруно и Галилея в эпоху средневековой инквизиции. И последствия этих взглядов оказались столь же трагичными. Базаров не захотел подобно Галилею отречься. Он пошёл по пути Джордано Бруно и был наказан, но всё-таки более "цивилизованным" способом: не путём сожжения на костре, а арестом, ссылкой и безвременной кончиной! Жаль, если мы, в своём непоколебимом равнодушии, будем и впредь оставлять без внимания столь яркие фигуры из истории нашей науки.
